Живописная манера Елены Овсянниковой своеобразна и узнаваема. Тематически ее работы можно определить как современный лубок, где персонажи и приметы русского фольклора сочетаются, например, с элементами античной мифологии или православной иконографии, когда муза непременно в кокошнике, и нельзя точно сказать, изображен ли библейский ангел или языческий купидон. Для Елены Овсянниковой характерны декоративные решения, некоторая ирония в отношении сюжета и, при этом, основательная и уверенная живописность. Ее композиции, как правило, лаконичны, однако от работ остается ощущение многопредметности и изобилия; используется не такой уж большой набор цветов, зато их соединение рождает колористическое богатство.
Елена Овсянникова родилась в Ярославле, училась в Ярославском художественном училище и собиралась, по ее словам, заниматься искусствоведением, но «живопись настолько увлекательное занятие, что захотелось сделать что-то свое, а не изучать чужое». Елена по сей день живет и работает на своей «малой родине», но с ее произведениями знакомы зрители и в других городах России, а также в Лондоне и немецком Касселе. В ее вещах каждого привлекает что-то свое, только ему интересное и понятное, но важнее всего в них, пожалуй, – переосмысленные и скрещенные традиции, в частности, уже упоминавшегося русского лубка, городецкой игрушки, а также живописи постимпрессионистов, «бубнововалетовцев», примитивистов… В итоге возникает красочный мир, цельный, уютный и бесконфликтный, в котором нельзя оказаться, но который можно увидеть.
Елена Овсянникова родилась в Ярославле, училась в Ярославском художественном училище и собиралась, по ее словам, заниматься искусствоведением, но «живопись настолько увлекательное занятие, что захотелось сделать что-то свое, а не изучать чужое». Елена по сей день живет и работает на своей «малой родине», но с ее произведениями знакомы зрители и в других городах России, а также в Лондоне и немецком Касселе. В ее вещах каждого привлекает что-то свое, только ему интересное и понятное, но важнее всего в них, пожалуй, – переосмысленные и скрещенные традиции, в частности, уже упоминавшегося русского лубка, городецкой игрушки, а также живописи постимпрессионистов, «бубнововалетовцев», примитивистов… В итоге возникает красочный мир, цельный, уютный и бесконфликтный, в котором нельзя оказаться, но который можно увидеть.
