Совместный проект галерей «Ковчег» и
ROZA AZORA (Москва, Никитский бульвар, 14)
Художник Михаил Рудаков впервые увидел Испанию в последнее десятилетие своей жизни – до этого были причастность к школе украинского авангарда, война, плен, запрет приближаться даже к большим российским городам. Увидел, полюбил и создал собственный и узнаваемый образ этой страны. Наверняка, собираясь в дорогу, он руководствовался «Краткой справкой для советских туристов, выезжающих за границу», подготовленной Главным таможенным управлением Министерства внешней торговли СССР и изданной многотысячным тиражом в 1974 году. В документе, в частности говорилось: «Советским гражданам, выезжающим из СССР за границу в качестве туристов, разрешается вывозить советскую валюту в сумме до 30 руб. на одно лицо без права расходования ее за границей». Большинству наших соотечественников, художникам – в том числе, приходилось возвращаться на родину, в первую очередь, с яркими впечатлениями… Двумя десятилетиями раньше, в 1959 году, в Италии оказался другой, также впервые преодолевший «железный занавес», московский художник Евгений Расторгуев. В путешествии по итальянским городам его в равной мере поразили и увлекли не только архитектурные красоты, но и диковинные для советского человека рекламные щиты вдоль улиц и скоростных магистралей. В Советском Союзе в ту пору подобного еще не бывало. Александр Цесевич оставил в тушевых рисунках образы еще довоенной Италии…
Путешествия для художников – занятие, в общем, обычное. Но одно дело из года в год отправляться в привычное и полюбившееся, многократно запечатленное место. Несколько лет вдохновляться прежними впечатлениями – как наша современница, московский художник Евгения Буравлева, отдавшая дань собственным воспоминаниям о Лондоне и прочих европейских столицах. Другое – оказаться в городе или стране, куда непросто будет добраться во второй раз. Рисовать, как Май Митурич в Японии, где пейзаж далек от привычного российскому глазу. К слову, «охота к перемене мест» свойственна не только нашим соотечественникам. В Париж, например, всегда устремлялись живописцы и рисовальщики из самых разных стран – среди них уроженец Барселоны Мигель Тускеллас, с годами превратившийся в Мишеля. И вышедшая замуж за самого настоящего француза бельгийка Жюльен Полин Исидорин Вальтер, вошедшая в европейское искусство ХХ века под домашним именем Зум. И кстати, многие бывшие «республики-сестры», увиденные Карлом Фридманом и Германом Ратнером, теперь тоже настоящая заграница…
Выставка, показ которой устроен на манер опять-таки русско-японской матрешки – одна галерея готовила проект, а другая по дружбе представляет его почтеннейшей публике, – посвящена разнообразным художническим перемещениям. Приехал, увидел, изобразил.
Путешествия для художников – занятие, в общем, обычное. Но одно дело из года в год отправляться в привычное и полюбившееся, многократно запечатленное место. Несколько лет вдохновляться прежними впечатлениями – как наша современница, московский художник Евгения Буравлева, отдавшая дань собственным воспоминаниям о Лондоне и прочих европейских столицах. Другое – оказаться в городе или стране, куда непросто будет добраться во второй раз. Рисовать, как Май Митурич в Японии, где пейзаж далек от привычного российскому глазу. К слову, «охота к перемене мест» свойственна не только нашим соотечественникам. В Париж, например, всегда устремлялись живописцы и рисовальщики из самых разных стран – среди них уроженец Барселоны Мигель Тускеллас, с годами превратившийся в Мишеля. И вышедшая замуж за самого настоящего француза бельгийка Жюльен Полин Исидорин Вальтер, вошедшая в европейское искусство ХХ века под домашним именем Зум. И кстати, многие бывшие «республики-сестры», увиденные Карлом Фридманом и Германом Ратнером, теперь тоже настоящая заграница…
Выставка, показ которой устроен на манер опять-таки русско-японской матрешки – одна галерея готовила проект, а другая по дружбе представляет его почтеннейшей публике, – посвящена разнообразным художническим перемещениям. Приехал, увидел, изобразил.
